Ответы главного редактора на вопросы А.В.Немцова
«Односторонний количественный подход в конечном счете обращается против самих специалистов, примерно наказывая их. С наибольшей очевидностью это выразилось в использовании индекса цитирования для оценки продуктивности и ранжирования как отдельных специалистов, так и журналов и научных институтов. Вот венец и показательный пример того, к чему приводит наукометрический и любой другой односторонне-метрический подход».
Эта концовка моего заключительного слова на проблемном заседании юбилейного съезда НПА России вызвала следующую реакцию руководителя отдела Московского НИИ психиатрии д.м.н. Александра Викентьевича Немцова: «Только что закончил статью о сравнении публикационной активности всех институтов психиатрии на основе индекса цитирования. В связи с этим и вашей патетической сентенцией хотелось бы знать:
- в чем именно индекс цитирования «обратился против самих специалистов»?
- чем «примерно их наказал»?
- «к чему привел наукометрический подход»?»
190 лет назад, в 1824 году вышла книга занявшего на четверть века кафедру Канта Иоганна Фридриха Гербарта «Психология как наука, вновь обоснованная на опыте, метафизике и математике». Но уже к середине XIX века она утратила свое первоначальное значение в отличие от основополагающей для современной педагогики концепции «воспитующего обучения» на основе выработки «многосторонности интереса». Поучительно, в силу чего психология Гербарта канула в Лету. Замысел «математической психологии» и математические модели Гербарта ограничивались умозрительными причинными объяснениями динамики представлений, их интенсивности и «вытеснений» за «порог сознания» и использовали методологию математического естествознания, претендуя на универсальность и не считаясь с качественным различием предмета исследования разных наук, прежде всего, естественных и гуманитарных. – Огромная дистанция с выражающим современную общенаучную парадигму положением Н.А.Бернштейна: предмет каждой науки определяет и даже порождает адекватный себе и подчас новый математический аппарат.
Не узнаете ли Вы тех же гербартианских претензий современной доказательной медицины, механического переноса ее методологии, отработанной на соматологии, на психиатрию?
Наша критика нацелена не на доказательную медицину, и не наукометрию как таковую, а на их высокомерный универсализм, непонимание вечно остающегося «остатка» — океана непознанного, что, например, остро ощущал Исаак Ньютон в отличие от многих своих узких продолжателей, противостоявших Гете. Представлять дело таким образом, что мы против доказательной медицины и наукометрии, контрпродуктивно. Это оглупление позиции оппонента ради внешнего эффекта, не продвигающее ни на шаг вперед. Необходима непрестанная критическая позиция, постоянный критический напор, четкая и ясная формулировка обсуждаемых позиций. Вы правы, что из моей тирады можно подумать, что я высмеиваю наукометрический подход, но из фразы, вырванной из контекста, который ясно указывает, что речь идет об односторонне-метрическом подходе, который не исчерпывает, как известно, науковедческий подход.
Научные наблюдения и концепции, помимо собственно научного аспекта, содержат много других, в частности, эстетический аспект – стремление к завершенной, симметричной, упорядоченной, гармоничной, прегнантной, красивой структуре на каждом промежуточном этапе, задолго до завершения исследования, это, пожалуй, самый опасный риф. Из того, что локальный пасьянс сложился, не следует, что это правильный ход при более широком сканировании проблемы, как это наглядно демонстрирует кубик Рубика. Короче: невозможно обойтись без интерпретации, без контекстуального анализа, невозможно полностью автоматизировать оценку, а там, где это делается, всякое развитие приостанавливается. Поэтому, будучи как и Вы сторонником наукометрического подхода в принципе, я оспариваю только его безапеляционность и его глобализм, который игнорирует принципиальное различие естественных и гуманитарных наук, социальных наук и наук о человеке, которые носят негауссовский характер, и наконец, его незрелый современный уровень.
Индекс цитирования не работает в странах, где не сформировалась здоровая общественная среда. Поэтому результаты наукометрических исследований не являются ни полными, ни окончательными. Эти данные будут всегда нуждаться в заключительном критическом комментарии, включающем анализ различных интерпретаций и их ранжирование. Сложившаяся широкая практика оценки по индексу цитирования отдельных авторов, журналов и учреждений обычно обходится без этого и вводит в заблуждение не только коллег, но и правительственных чиновников.
Сама значимость индекса цитирования превращает его в активный фактор помех, так как многие начинают работать на его увеличение. Так, индекс цитирования зависит от занимаемого автором положения, от менеджерских усилий, финансовых возможностей, «ассигнований, организационных форм, идеологического давления, секретности, т.е. благоприятной или неблагоприятной среды» (В.В.Налимов, З.М.Мульченко, 1969), и многих других факторов, далеких от действительной научной ценности работы. Таким образом, это социологическая, а не собственно научная, проблемная оценка. В этом отношении более значимы такие показатели, как число Нобелевских и других премий, репутационные оценки экспертов и коллег, работающих по той же проблематике.
Итак, индекс цитирования «обратился против самих специалистов» тем, что «примерно их наказал», т.к. в наших аномальных условиях не работает. Он тут же превращается в способ уважить нужные персоны, он не делает различия между плохими и хорошими работами, между прочитанными или почерпнутыми из обзоров, что ведет к невозможности оценить работу как научную, довериться ее собранным сырым данным и уровню дальнейшей обработки.
Чиновники от науки воспринимают наукометрические показатели как истину в последней инстанции и в последней редакции. Им невдомек, что наукометрические методы и не претендуют на исчерпывающие выводы и сознательно дистанцируются от внешних благоприятных или неблагоприятных социальных условий, которые сами ж устанавливают и нарушают.
Но с этой точки зрения индекс цитирования не является собственно наукометрическим. Это следует из определения наукометрии как одной из науковедческих дисциплин, вскрывающей ее объективные количественные закономерности и измеряющей научную деятельность воспроизводимым образом (С.Д.Хайтун, 1983). Наукометрия – только вспомогательная часть науковедения, ее количественный аспект. Что касается индекса цитирования, то это в большей мере, во всяком случае в советских и постсоветских условиях, социометрический в широком смысле, а не наукометрический показатель.