В Общественную приемную НПА России обратился адвокат З., представляющий интересы Андрея К., 1980 г.рожд., привлеченного к уголовной ответственности за совершенное убийство.
Про Андрея было известно следующее. Родился и вырос в деревне в Рязанской области, шестым из семи детей, в неблагополучной семье, где отец часто избивал детей. Андрей развивался с отставанием, дважды оставался в первом классе, ушел из второго. Начиная с 17 лет неоднократно совершал кражи, в связи с чем проходил судебно-психиатрические экспертизы, в том числе стационарные. При этом его психическое расстройство квалифицировалось как олигофрения в степени выраженной дебильности, и он всякий раз признавался судом невменяемым и направлялся на принудительное лечение. В 2003 г. после очередного курса принудительного лечения Андрей в состоянии алкогольного опьянения нанес собутыльнику 4 удара ножом, вновь был признан невменяемым с диагнозом «умеренная умственная отсталость с выраженными эмоционально-волевыми нарушениями» и оправлен на принудительное лечение в психиатрический стационар специализированного типа. Через три года Андрей был выписан из стационара с диагнозом «умеренная умственная отсталость со значительными нарушениями поведения» и как «социально опасный» наблюдался в психоневрологическом диспансере по месту жительства. В это время ему была оформлена группа инвалидности, он получал лечение психотропными препаратами. Летом 2012 г. Андрей совместно с несколькими подельниками совершил убийство, а в октябре 2012 г. – еще одно убийство.
Экспертиза, проведенная в Центре им. В.П.Сербского, установила диагноз «умственная отсталость легкой степени, обусловленная неуточненными причинами» и пришла в заключению, что Андрей «хроническим психическим расстройством, слабоумием, иным болезненным состоянием психики, которые лишали бы его способности в полной мере осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими, не страдает и не страдал таковыми в период инкриминируемого ему деяния» и далее: «А.К. в указанный период мог осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими».
Итак, согласно заключению экспертов, получалось, что один и тот же человек, признававшийся пять раз невменяемым в связи с 4 кражами и одним нанесением телесных повреждений, теперь, в связи с убийством, «в полной мере осознавал фактический характер и общественную опасность своих действий и мог руководить ими».
Такое противоречивое сочетание требовало прицельного и тщательного исследования и обоснования, которые в заключении отсутствовали. Каким образом «умеренная умственная отсталость» превратилась в «легкую» и куда делись «выраженные нарушения поведения»?
Хорошо известно, что олигофрения не болезнь, а необратимый дефект, от которого не выздоравливают, а только компенсируются в устойчиво благоприятных условиях, а у Андрея К. с 26 лет появились амнестические формы опьянения, т.е. его состояние могло только ухудшиться. Эксперты не только допустили в своем заключении множество неточностей и упущений, но проигнорировали необходимость целенаправленного исследования уровня внушаемости и интеллектуального уровня, как двух тесно связанных и усиливающих друг друга характеристик, являющихся основополагающими для ответа на вопросы о том, мог ли Андрей сознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими в момент инкриминируемых ему деяний?
Совместная работа адвоката и специалистов-психиатров позволила оспорить в суде экспертное заключение и добиться назначения дополнительной амбулаторной судебной комплексной психолого-психиатрической экспертизы. Мы надеемся, что это поможет освободить Андрея от уголовной ответственности и направить на лечение, которое ему необходимо.