Глубокоуважаемый Николай Григорьевич!
Мы с большим интересом ознакомились с Постановлением Комиссии Российского общества психиатров по вопросам профессиональной этики, которая состоялось 12.12.13 г. и рассмотрела – как сказано в Постановлении — заявление главного внештатного психиатра МЗ РФ, директора Государственного научного центра социальной и судебной психиатрии им В.П.Сербского проф. З.И.Кекелидзе и Открытое письмо президента НПА России Ю.С. Савенко.
Выражая свое удовлетворение по поводу того, что в Российском обществе психиатров начала работать Этическая комиссия, мы сожалеем, что не были приглашены на рассмотрение столь важного вопроса, как обсуждение в СМИ резонансных дел, связанных с психиатрией. Считаем, что это имеет огромное значение для имиджа психиатрии и всего психиатрического сообщества в целом, и потому должно обсуждаться максимально объективно и всесторонне. К тому же речь шла о президенте нашей организации.
Отсутствие возможности, действительно, обсуждать данную тему, а не только слушать «обвинительное заключение» председателя комиссии проф. Е.В.Снедкова [ Вы ведь присутствовали на заседании Комиссии, поправьте нас, если мы не правы. Кто представлял другую сторону? ], анализировать доводы разных сторон, обмениваться мнениями и т.п., привело к тому, что Постановление получилось непоследовательным и неубедительным.
Во-первых, в полномочия Этической Комиссии не входит обсуждение диагностических вопросов, о чем неоднократно заявлял проф. Снедков. Для этого существуют другие структуры. Тем не менее, на заседание комиссии был приглашен судебно-психиатрический эксперт д.м.н. С.Н.Осколкова, «проводившая экспертизу Косенко», в Постановлении говорится, что комиссия изучила «заключение судебно-психиатрических экспертов от 24.07.12 № 690/а, историю болезни № 4618 Косенко М.А. 2001 г., ксерокопию амбулаторной карты Косенко М.А. – 59 листов». Начальная часть Постановления посвящена анализу чисто медицинских вопросов, в частности, оценке психопатологических расстройств, выявленных у Косенко М.А.
Утверждение комиссии, что Савенко имел право отстаивать свое личное мнение только в рамках судебного заседания, а «публичные выступления с изложением материалов дела, клинических подробностей после вынесения судебного постановления противоречат нормам медицинской этики» не кажется нам убедительным. В конце концов, именно этот вопрос должен был стать объектом этического разбирательства. Могут ли люди, принимавшие участие в процессе, высказываться в прессе по поводу тех сведений, которые стали им известны во время судебного заседания? Как быть, если речь идет о делах, имеющих особую общественную значимость, и СМИ требуют прокомментировать ситуацию? Кстати, мы знаем, что проф. З.И.Кекелидзде провел большую пресс-конференцию по делу Косенко, где сообщил сведения из его истории болезни и амбулаторной карты, подробности лечения и т.п. Является ли такое поведение этичным? У Ю.С.Савенко имеется письменное обращение М.Косенко, в котором он просит «защищать его интересы» и разрешает комментировать всю имеющуюся информацию. У Зураба Ильича есть такое разрешение?
Анализируя высказывания Савенко по поводу судебно-психиатрических экспертов, Комиссия перечисляет изученные материалы, повторяя названия статей и передач, которые дали журналисты (например, «Диагноз Косенко взяли с потолка и обманули судью», «Дело Михаила Косенко: возвращение карательной психиатрии?» и т.п.), приводит цитаты из статей, в которых высказывания Савенко могли быть изменены или заострены. Единственное, что действительно отражает ситуацию, это тексты самого Савенко, которые приведены в НПЖ и на сайте Ассоциации. Там он выражает свое личное мнение, с которым можно соглашаться или не соглашаться, но нельзя лишать человека права его высказывать. Возможно, оно выражено в достаточно резкой форме, но непарламентские выражения там не употребляются, ничего оскорбительного мы в этих высказываниях не нашли. Или критика запрещена вообще?
По утверждению Комиссии, Савенко заявляет, что «выражает суждения психиатрического сообщества». Хорошо зная Ю.С. более 20 лет, можем засвидетельствовать, что Савенко хорошо понимает, что он представляет лишь небольшую часть психиатрического сообщества России, никогда не претендовал и не хотел быть выразителем интересов и мнений «всего психиатрического сообщества». Тирада, приведенная в Постановлении как цитата из Обращения в ВПА – это прямая фальсификация. Там нет и не было таких выражений. Это позволяет усомниться в корректности и других высказываний, приведенных в Постановлении.
Заключительный вывод комиссии о том, что Савенко «подрывает авторитет психиатрического сообщества в целом» кажется нам также неубедительным. Чего стоит авторитет психиатрического сообщества, если его можно подорвать, поставив под сомнение результаты одной экспертизы? Ю.С.Савенко вот уже 25 лет возглавляет одну из всероссийских организаций страны, которая является членом Всемирной психиатрической ассоциации. Важнейшей целью этой организации является содействие укреплению и гуманизации российской психиатрии, и по нашему мнению, за все время своего существования она не отступила от этой миссии ни на шаг.
Учитывая важность поставленной темы, предлагаем вернуться к поставленному вопросу и провести круглый стол с обсуждением данной темы, на который пригласить врачей-психиатров, журналистов, правозащитников. Открытый разговор с обществом о проблемах, существующих в психиатрии, будет способствовать повышению авторитета сообщества и судебной психиатрии, в частности.
С другой стороны, считаем, что для укрепления авторитета психиатрического сообщества и судебной психиатрии было бы чрезвычайно полезно провести закрытое рассмотрение некоторых судебно-психиатрических экспертиз, пригласив судебно-психиатрических экспертов – с одной стороны, и специалистов, которые выступают с критикой этих экспертиз, — с другой. Чрезвычайно важным является, например, вопрос об экспертизах, связанных с восстановлением дееспособности. Спокойный профессиональный разговор без присутствия СМИ мог бы существенно прояснить ситуацию и снять многие критические замечания. Честное признание своих ошибок в отличие от закрытости и претензии на единственно правильную позицию скорее приведет к повышению авторитета судебной психиатрии. С другой стороны, если НПА в своей критике окажется неправой, мы также готовы признать это публично.
А.Г.Гофман, М.Е.Бурно, Б.А.Воскресенский