Рекомендации, подготовленные по результатам круглых столов 28-29 мая в Москве. Отклики и предложения направлять по адресу: info@npar.ru
Рекомендации:
А. Предложения, направленные на усиление процессуальных гарантий при рассмотрении дел о признании гражданина недееспособным
Законодателю следует внести следующие изменения в Гражданский процессуальный кодекс:
1. Новая редакция статьи 284 ГПК должна гарантировать право гражданина на личное участие в деле о признании его недееспособным:
Как было установлено в деле «Штукатуров против России», право на справедливое судебное разбирательство, закрепленное в статье 6 Европейской Конвенции по правам человека, нарушается, если не обеспечено личное участие гражданина в рассмотрении дела о признании его недееспособным. Во-первых, личного участия требуют принципы состязательности и равенства сторон. Такое равенство может быть достигнуто только в том случае, если гражданин обладает правом лично или через своего представителя предоставлять дополнительные доказательства, оспаривать выводы экспертов, ходатайствовать о назначении повторной экспертизы и реализовать другие процессуальные права. Во-вторых, личное участие гражданина в слушаниях необходимо для того, чтобы позволить судье составить свое личное мнение относительно психических способностей данного гражданина. Европейский Суд подчеркнул, что судья непременно должен был, «по крайней мере, установить короткий визуальный контакт с заявителем, а также, желательно, опросить его» (§ 72).
2. Статья 283 ГПК, требующая назначения судебно-медицинской экспертизы, должна содержать в себе критерии и принципы оценки дееспособности гражданина:
В настоящий момент, законодательство не содержит критериев экспертной оценки дееспособности, что зачастую ведет к поверхностному анализу (или, вообще, отсутствию анализа) ключевых для данной категории дел моментов. Параметры экспертизы, которая бы соответствовала принципу справедливости судебного разбирательства и могла обеспечить соразмерное применение механизма недееспособности, заданы в решении Европейского суда по правам человека по делу Штукатурова. Некоторые важные критерии также сформулированы в Рекомендации № R(99)4 , принятой Комитетом министров Совета Европы в 23 февраля 1999 г. (Европейский суд напрямую ссылается на этот документ в вышеупомянутом постановлении). Глава 31 ГПК должна отражать следующие принципы в отношении оценки дееспособности: презумпция дееспособности; причинно-следственная связь между психическим расстройством и недееспособностью; функциональный подход к дееспособности (т.е. необходимость детальной оценки характера и степени влияния психического расстройства на способность гражданина к пониманию значения своих действий в конкретных сферах жизнедеятельности); временный характер недееспособности (т.е. необходимость установления стойкости нарушений дееспособности).
3. Глава 31 ГПК должна также уточнить право гражданина на приглашение в суд специалиста для предоставления альтернативного мнения о дееспособности гражданина;
Хотя заключение психиатрической экспертизы не должно иметь определяющего значения для суда, нет сомнений в том, что оно играет особо важную роль при решении вопроса о том, существуют ли основания для признания гражданина недееспособным. Число учреждений, уполномоченных проводить судебно-психиатрическую экспертизу, крайне ограничено, что сказывается на качестве экспертных заключений. Еще одним следствием такой монополии является тот факт, что суды зачастую назначают проведение повторной экспертизы сотрудниками того же учреждения, которое провело и изначальную экспертизу. В результате, даже если повторная экспертиза и проводится, нередко возникают оправданные сомнения по поводу ее объективности. Поэтому в целях всестороннего и беспристрастного разбирательства судам следует более активно привлекать независимых специалистов, которые могут предоставить альтернативное мнение о психическом состоянии и фактической дееспособности гражданина. В настоящий момент, гражданин – если ему вообще предоставлена возможность участвовать в деле – имеет общее процессуальное право ходатайствовать о вызове в суд специалиста. Однако такое ходатайство не всегда удовлетворяется. Думается, что в контексте судебного разбирательства о признании гражданина недееспособным, законодательство (Глава 31 ГПК) должно сделать привлечение специалистов (например, лечащего врача) обязательным, если заинтересованный гражданин обращается к суду с соответствующей просьбой.
4. Усилить роль органов опеки в судебном разбирательстве:
Хотя статья 284 ГПК предусматривает участие представителей органов опеки в рассмотрении дела о признании гражданина недееспособным, на практике, суд по просьбе самих органов опеки зачастую рассматривает такие дела без их участия. Более того, роль органов опеки в судебном разбирательстве законодательством не разъясняется. Конституционный Суд РФ (в постановлении от 27 февраля 2009 г.) и Европейский суд подчеркнули, что при решении вопроса о недееспособности суды не должны полагаться исключительно на заключение психиатрической экспертизы. Европейский суд также подчеркнул, что наличие психического расстройства само по себе не может являться основанием для лишения дееспособности. Органы опеки, в принципе, могут предоставить важную информацию о способности гражданина самостоятельно решать бытовые вопросы, распоряжаться своим имуществом и защищать свои имущественные права, а также о тех формах социальной поддержки, которые могут составить эффективную альтернативу опеке в конкретных обстоятельствах. При этом органы опеки нуждаются в единой методологии проведения оценки состояния и нужд гражданина в контексте дела по недееспособности. Таким образом, гражданско-процессуальное законодательство должно, во-первых, недвусмысленно исключить возможность рассмотрения дел о признании гражданина недееспособным без участия органов опеки. Во-вторых, роль и задачи органов опеки в процессе нуждается в дополнительном регламентировании.
Министерству здравоохранения и социального развития следует разработать детальную инструкцию о порядке проведения судебно-психиатрической экспертизы в деле о признании гражданина недееспособным. Такая инструкция обеспечит единообразие и прозрачность применяемой экспертами методики оценки дееспособности и позволит судам и адвокатам самостоятельно оценить качество экспертизы и экспертного заключения. Согласно решению Европейского суда в деле Штукатурова, экспертное заключение должно объяснять, какого рода действия заявитель не был способен понимать и контролировать, в какой степени выявленное психическое расстройство влияет на его способность понимать значение своих действий и в каких именно сферах жизнедеятельности (общественная жизнь, здоровье, финансовые интересы и т.д.).
Судам следует изменить сложившуюся практику и назначать судебно-психиатрическую экспертизу на более поздней стадии, после того как судом собраны другие письменные доказательства по делу.
Б. Предложения в отношении процедуры назначения опекуна
В Гражданский кодекс рекомендуется внести следующие изменения:
1. Обязанность органов опеки учитывать пожелание самого недееспособного гражданина при выборе опекуна:
Общий принцип соразмерности и наименьшей ограничительности при применении мер, связанных с ограничением дееспособности и опекой, требует максимального учета пожеланий самого гражданина, в отношении которого назначается опека. Причем такие пожелания (например, кого человек хотел бы видеть в качестве опекуна в случае утраты дееспособности) могут высказываться и заранее. Однако, ст. 35 Гражданского кодекса указывает, что при выборе опекуна пожелания подопечного учитываются, лишь «если это возможно». Таким образом, нельзя сказать, что на органах опеки лежит обязанность учитывать недееспособных граждан. По сравнению, Принцип 9 Рекомендации R(99)4 требует от властей уважения пожеланий и чувств людей, в отношении которых применяются такие меры защиты как опека, в частности, при выборе опекуна. Дополнительно, Принцип 2(7) рекомендует принятие правовых механизмов, которые бы позволили дееспособным людям заблаговременно принимать решения о мерах на случай утраты ими своей дееспособности. Законодателю, таким образом, рекомендуется, во-первых, внести изменение в ст. 35 ГК с тем, чтобы обязать органы опеки предпринять необходимые шаги по установлению мнения и пожеланийнедееспособного гражданина в отношении кандидатуры своего опекуна и учета этих пожеланий в максимально возможной степени. Более того, законодательство должно обязывать органы опеки учитывать пожелания, высказанные гражданином еще до утраты дееспособности, а также предусмотреть механизм для юридического выражения таких заблаговременных пожеланий.
2. Возможность назначения юридического лица (НКО) в качестве опекуна:
В. Предложения по ограничению продолжительности лишения дееспособности
Законодателю рекомендуется внесение следующих изменений в гражданское и гражданское процессуальное законодательство:
1. Обязательный периодический пересмотр решения о признании гражданина недееспособным:
Принципы соразмерности и гибкости требуют, чтобы меры, связанные с лишением или ограничением дееспособности, применялись только пока в них есть необходимость. Принцип 14 вышеупомянутой Рекомендации R(99)4 напрямую указывает, что данные меры должны быть прекращены, как только отпали для них основания. Этот же принцип рекомендует временный характер и периодический пересмотр для таких мер как недееспособность и опека. Такой подход позволяет в наибольшей степени учесть тот факт, что объем фактической дееспособности человека может меняться с течением времени.
2. Процедура признания лица дееспособным:
В отношении признания гражданина дееспособным (т.е. восстановления дееспособности), Гражданский процессуальный кодекс должен более четко прописать процедуру рассмотрения таких дел.
3. Право недееспособного гражданина на обращение в суд в целях восстановления дееспособности:
Согласно части 3 статьи 29 ГК, суд признает гражданина дееспособным, в случае если основания для недееспособности отпали. Однако, при этом, дела о признании гражданина дееспособным носят заявительный характер, и статья 286 ГПК предусматривает ограниченный круг сторон, которые могут обратиться в суд. Сам гражданин, признанный недееспособным, в этот круг не входит. В то же время, закон дает данным лицам право на обращение суд, но не обязывает их к этому. Таким образом, вопрос находиться исключительно на их усмотрении, и у недееспособного гражданина нет эффективных рычагов влияния на их решение. Европейский суд в решении по делу Штукатурова подверг критике факт отсутствия у гражданина права на самостоятельное обращение в целях отмены решения о недееспособности. Таким образом, статья 286 ГПК должна быть изменена.
Г. Более активное использование существующих альтернатив
В зарубежном законодательстве все чаще используются альтернативные меры поддержки, которые в отличие от опеки не предусматривают ограничений в правах (т.е. лишения или ограничения дееспособности). Наличия эффективных альтернатив опеке и ограничению дееспособности требуют существующие международные стандарты, в частности, статья 12 Конвенции о правах инвалидов, часть третьей которая обязует государства принять надлежащие меры для предоставления инвалидам доступа к поддержке в реализации ими своей правоспособности. Принцип 2 Рекомендации R(99)4 Комитета министров Совета Европы также советует государствам предусмотреть меры защиты, которые не предусматриваю ограничения дееспособности. Российским законодателям в будущем следует разработать такого рода дополнительные меры поддержки, которые не носили бы ограничительного характера. Однако, как было отмечено участниками круглого стола, даже те менее ограничительные механизмы, которые уже заложены в законодательстве, редко используются. В этой связи, мы рекомендуем более активное использование органами опеки механизма патронажа, предусмотренного ст. 41 Гражданского кодекса. Законодателю также следует включить в гражданское законодательство требование об обязательности суда, решающего вопрос о признании гражданина недееспособным, рассмотреть возможность патронажа в качестве альтернативы (соответственно, недееспособность может применяться, только если недостаточность патронажа была убедительна доказана).