4-6 апреля вместе с редакцией журнала «ДОШ» я посетила Чеченскую республику для установления контактов и изучения возможности сотрудничества с неправительственными организациями, работающими в области психического здоровья. Инициаторы и организаторы поездки обеспечили мне возможность познакомиться с психиатрической службой республики.
Поездка в Грозный – давняя мечта, на пути осуществления которой всегда стояли соображения безопасности. Сейчас, вроде бы все спокойно, однако коллеги и знакомые удивлялись и отговаривали: «Куда Вы едете? Вы что, с ума сошли? Там же опасно».
Сегодняшний Грозный производит впечатление абсолютно мирного города. Чистый, красивый, интенсивно застраивающийся. Все следы войны тщательно уничтожены, но война осталась в душах людей, в памяти о погибших близких. Во многих семьях есть пропавшие без вести, и люди до сих пор надеются на чудо.
Весь город пестрит портретами Рамзана Кадырова и его отца, иной раз соседствующими с портретом премьер-министра Путина. Плакаты, выложенные камнем изречения Рамзана встречают вас в аэропорту и потом сопровождают всю дорогу, куда бы вы не ехали: «Мое главное оружие – правда», «Мое счастье – в служении народу». И народ демонстрирует, что ценит это, и не скупится на благодарности: «Рамзан, спасибо за Грозный», «Уважаемый Рамзан Ахматович! Спасибо Вам за город Гудермес!», «Наш глава – оплот стабильности и мира».
Во время войны психиатрическая служба республики была почти целиком разрушена. Обе республиканские больницы, в с. Дарбанхи и с. Самашки, сильно пострадали от бомбежек, диспансер в Грозном сравняли с землей, а в Самашках был расстрелян главный врач и многие пациенты. Пришлось создавать все практически с нуля.
Сегодня психиатрическая помощь жителям Чечни сосредоточена в двух республиканских психиатрических больницах и психоневрологическом диспансере г. Грозный. В районах психиатров практически нет, и в случае необходимости пациентов везут за много километров прямо в больницу. На территории республики имеются 440 психиатрических коек (по 180 в каждой республиканской больнице и 80 в грозненском диспансере). Это почти вдвое меньше чем было в 1991 г., но в обеих больницах продолжается строительство, на очереди введение новых корпусов, и перспективе количество коек достигнет довоенного уровня. Пока же ситуация неутешительная: болеть стали больше, а возможностей для лечения существенно меньше.
Несмотря на то, что психиатрия в России всегда финансировалась по остаточному принципу, Правительство Чечни и Фонд Кадырова уделяют психиатрической помощи большое внимание и выделяют достаточно средств, чтобы обеспечить больных полноценным питанием (230 руб. в день, что в 2 раза больше чем в Москве) и достаточным количеством и ассортиментом медикаментов. Выделяются деньги и на строительство, однако здесь не обходится без недоразумений. Заново отстроенный психоневрологический диспансер в Грозном возведен по проекту 70-х годов прошлого века. В результате там нет помещений для отдыха и досуга больных, групповой психотерапевтической и психореабилитационной работы. В Республиканской больнице с. Дарбанхи забыли заложить в смету стоимость скважины для холодной воды, и главный врач должен предпринимать героические усилия, чтобы обходиться горячей, которая поступает из местных источников.
В Чечне развита благотворительность и сострадание к больным, тем более душевными болезнями. Не раз в трудные времена пациентам привозили продукты, моющие средства и другие нужные вещи, причем не только благотворительные организации, но и простые люди, отказывавшиеся называть свои имена. Принято помогать и в строительстве. Один бизнесмен построил мечеть на территории больницы в с. Дарбанхи, так что приезжающие родственники могут помолиться. Больных в мечеть не водят, однако они могут молиться в отделениях, где для этого создают все необходимые условия.
Основная проблема – нехватка кадров, в первую очередь врачей-психиатров. Министерство здравоохранения понимает необходимость привлечения квалифицированных специалистов и недавно существенно повысило зарплату в области психиатрии. Теперь начинающий врач получает 12 тысяч рублей, а медицинская сестра – 8-9, что совсем неплохо в условиях свирепствующей безработицы. Однако этого оказывается недостаточно, чтобы сделать эти места привлекательными для квалифицированных специалистов, и они по-прежнему предпочитают искать счастья в других городах и странах. В республике работают энтузиасты, искренне любящие свое дело.
На базе диспансера в Грозном работает кафедра психиатрии, наркологии и медицинской психологии, предполагается, что диспансер станет головным учреждением, оказывающим консультативную помощь, и все первичные пациенты будут проходить через его службы. Здесь есть и клинические психологи, которые практически отсутствуют в обеих больницах, и социальные работники.
Благодаря стабильному финансированию, врачи больниц обеспечены зарплатой, а больные - питанием и лекарствами, однако совершено отсутствуют реабилитационные службы, не организован досуг пациентов, а в Дарбанхи пока невозможно наладить прогулки, поскольку на территории идет строительство, и для прогулок просто нет места. В Самашках большая ухоженная территория, эффективно работает подсобное хозяйство, которое обеспечивает пациентов мясом и молоком, овощами и фруктами, в больнице имеется пекарня. Однако и здесь, лечение в основном сводится в выдаче лекарств и уходу, для психореабилитационных мероприятий нет ни специалистов, ни соответствующих помещений.
Особенности местного менталитета и высокая стигматизация людей с психическими расстройствами приводят к тому, что за психиатрической помощью обращаются только в крайних случаях, тогда, когда удержать человека дома уже невозможно. Больных скрывают, обращаются за помощью в мечети и исламский центр, где говорят, что вселился джин и пытаются изгнать его, как умеют. Стараются устроить больного родственника подальше от дома, иногда везут в другие регионы. Особенно это касается женщин, их в больницах примерно в три раза меньше чем мужчин. Отдать женщину в психиатрическую больницу считается особенно зазорным. В больницы попадают очень тяжелые пациенты. Российский закон о психиатрической помощи, согласно которому все недобровольные меры должны санкционироваться судом, здесь, можно сказать, не работает, однако никаких злоупотреблений такого рода мы не обнаружили: пациенты под давлением родственников всегда дают согласие на стационирование, а в конфликтных случаях администрация больницы берет письменное заявление родственников с просьбой о лечении. В Шали недавно закончилось строительство психоневрологического диспансера, который поможет разгрузить больницы от хронических больных, находящихся там по социальным показаниям.
В Грозном много неправительственных организаций. Среди них есть так называемые «грантоеды», которые получают большие деньги и работают по непонятным проектам, есть те, которые созданы по запросам населения и оказывают реальную помощь. Среди последних – женская организация СИНТЕМ. Ее задача –повышение статуса женщины в обществе, защита ее интересов, вовлечение женщин в общественно-политическую, экономическую, социальную и культурную жизнь, стимулирование женщин к участию в правозащитной и миротворческой деятельности. Здесь оказывают реальную помощь женщинам, имеющим проблемы в семейной жизни, столкнувшимся с насилием, не могущим преодолеть каждодневные трудности. Иногда те, кто пришел сюда за помощью, остаются здесь работать и в свою очередь помогают другим. Когда есть финансирование (а организация работает по грантам), люди получают зарплату, когда случаются перерывы, работают на волонтерских началах, но не уходят, поскольку чувствуют свою востребованность и получают удовлетворение от работы. Здесь есть целый штат психологов и уровню их квалификации могли бы поучиться многие московские специалисты. Они оказывают как индивидуальную консультативную и психокоррекционную помощь, так и проводят групповые тренинги. Востребованы тренинги личностного роста, преодоления стрессовых расстройств, повышения толерантности и т.п.
Серьезная проблема для Чечни – психическое здоровье детей. Дети, родившиеся и выросшие в условиях войны, в условиях страха и лишений, не могли не стать жертвами этих обстоятельств. Многие из них стали инвалидами с детства, страдают задержкой психического развития, интеллектуальной недостаточностью, синдромом гиперактивности, имеют серьезные проблемы социальной адаптации. Такие дети не могут посещать детский сад, не удерживаются с школах. Их переводят в коррекционные школы, однако и там в отсутствие подготовленных специалистов-дефектологов, они не справляются с программой, страдают от собственной неполноценности и невозможности встроиться в жизнь семьи, детского коллектива.
Для Чечни характерно сверхценное отношение к детям. Любой ребенок, оставшийся без попечения родителей, тут же находит новую семью. Детских домов тут нет, для детей готовы на все. Однако что могут сделать родители или близкие родственники без помощи профессионалов? Между тем, детская психиатрическая служба в республике вообще отсутствует. На всю республику один детский психиатр, да и та сейчас в декретном отпуске и не собирается в ближайшее время возвращаться на работу. При необходимости приходится обращаться к взрослым психиатрам, которые, как правило, не знают специфики детских болезней и не могут оказать квалифицированную помощь. Ограничиваются тем, что выставляют диагноз и помогают оформить инвалидность, что позволяет получать какие-то деньги. Об индивидуальных реабилитационных программах большая часть родителей ничего не знает, и соответственно не может ими воспользоваться. Детских психологов и дефектологов также почти нет. Единственный реабилитационный центр в Грозном не справляется с количеством нуждающихся и не стремится рекламировать свою деятельность. Многие о нем вообще не слышали. В результате, родители теряют драгоценное время, и лишаются возможности адаптировать своих детей. Неправительственные организации понимают важность данной проблемы и пытаются найти средства на подготовку детских психологов и дефектологов, создание соответствующих центров помощи детям, однако без государственной поддержки эта проблема не может быть решена. Если сегодня ей не озаботиться, то последствия будут необратимы.