В 2000 году ФСБ создал отдел молодежных организаций, и в декабре того же года сотрудники Люберецкого РУБОПа сфабриковали дело о незаконном вооруженном формировании (ст. 208 УК) в отношении совершенно безобидной аполитичной организации «Ф.А.К.Э.Л.-П.О.Р.Т.О.С.» (Формирование Альтруистов – Кандидатов в Эволюционизирующие Люди – Поэтизированное Объединение Разработки Теории Общенародного Счастья»). Это молодежная коммуна макаренского типа, занимавшаяся самосовершенствованием своих членов и перевоспитанием беспризорников, в частности, наркоманов, создавшая успешные хозяйства под Харьковом и под Москвой. Все ее члены с энтузиазмом работали и учились по специальной общеобразовательной и культурной программе, куда входило, например, изучение эсперанто, но прежде всего, ежедневное сочинение стихов, в соответствии с Теорией Счастья их организатора Юрия Давыдова. Они были приверженцами здорового образа жизни (было запрещено пить, курить, сквернословить) и демократического устройства: у них была система двух партий, дискутировавших между собой. Это была не просто самообеспечивающаяся организация, она приносила доход, позволявший ей по собственной инициативе обеспечивать продуктовыми наборами в 1998-2000 гг. окружной совет ветеранов и детские дома, пока не была варварски разгромлена и разграблена Люберецким РУБОПом с грубейшими нарушениями закона. Это касалось не только техники и транспорта, - библиотека художественной, научной и учебной литературы из 10 тысяч книг была сдана в макулатуру под резак. Поводом послужила предусмотренная уставом порка за кражу двух несовершеннолетних (ст. 117 УК), которые предпочли ее исключению из организации, а потом отказались считать себя потерпевшими. «Вооруженным формированием» организацию обозначили благодаря двум официально зарегистрированным охотничьим ружьям и пневматическому пистолету, приобретенными после избиений рэкетирами. Таких организаций множество в Европе и Америке, но в авторитарных странах общественная самодеятельность всегда считалась опасной.
Поскольку с самого начала это дело рассыпалось, его сопровождала полицейская психиатрия, признавшая Ю.Давыдова обшественно опасным психически больным. В начале 1980-х он дважды принудительно помещался в ПБ за идеи социального реформаторства, и летом 2001 г. стационарная СПЭ в Центре им. Сербского опять ставит ему диагноз «шизофрения, бредовые идеи перестройки и реформаторства общества» и направляет на принудительное лечение в стационар специализированного типа. В общей сложности Ю.Давыдов пробыл в изоляции пять с половиной лет, из них последние полтора года в Московской ГПБ № 5. Двум другим членам организации ее деятельность стоила по четыре с половиной года заключения. Столько же потребовал прокурор еще для одного портосовца – Юлии Приведенной, чему была посвящена 16.07.2010 пресс-конференция в Независимом пресс-центре в одном квартале от Центра им. Сербского. За два года судебных разбирательств этого дела из 43 свидетелей обвинения в суд не пришел ни один, все «потерпевшие» отказались считаться таковыми. Со стороны защиты выступило более 20 свидетелей, в том числе Людмила Алексеева, Светлана Ганнушкина, Сергей Григорьянц, Сергей Ковалев, Лев Пономарев, Алексей Симонов и др. «Это полное дежавю со сталинским временем», - подытожила Л.М.Алексеева. Судя по всему, власть предержащие надеялись сохранить лицо с помощью психиатрии, и Юля Приведенная была направлена на судебно-психиатрическую экспертизу (СПЭ) без всяких на то оснований. Разве что за «инфантильный идеализм» своих убеждений и образа жизни. Но амбулаторная СПЭ, не найдя никаких болезненных психических расстройств клинического уровня, не поставила точку, а приписала: «в силу неясности клинической картины нуждается в стационарной СПЭ». Для подэкспертной это значило провести месяц в Центре им. Сербского среди реальных убийц и психически больных. Это очень частая формулировка экспертов Центра им. Сербского, причем очень часто без какого-либо корректного обоснования, если не считать экономии умственных усилий и времени, необходимых для заключения. Спрашивается: по данному конкретному делу, где все на поверхности, экспертам важен тонкий академический диагноз, для которого мало двух-часового комиссионного клинического разбирательства и предварительного экспериментально-психологического исследования, или решение практического вопроса - могла ли Юлия Приведенная в юридически значимый момент осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими? Перед нами – на свой лад – жесткий обвинительный уклон, составляющий существо полицейской психиатрии, с приоритетом не личности с маленькой буквы, а Государства с большой буквы. Что же являлось до сих пор для психиатров в этом деле общественной опасностью? Ведь они должны были отвечать на этот вопрос, исходя только из своих клинико-психопатологических оснований, а не повторять обвинения, которые очень часть лживы, и примерами чего так богата наша история.
Портосовцев назвали не только «незаконным вооруженным формированием», но еще и «сектой, истязающей своих членов»!
Отрадным исключением стала стационарная СПЭ в Центре им. Сербского под председательством проф. А.А.Ткаченко, которая признала Юлию Приведенную психически здоровой.
28 июля 2010 г. суд признал Юлию Приведенную виновной по всем статьям предъявленного ей обвинения и приговорил ее к 4,5 годам лишения свободы условно.