В предыдущем номере “Независимого психиатрического журнала” рассказывалось о драматической судьбе Екатерины Тимочкиной – сироты-инвалида с ДЦП из Самары. Эта история – пример распространенной практики лишения дееспособности и помещения в психоневрологический интернат людей с тяжелыми физическими проблемами, обладающих при этом сохранным интеллектом. Вместо предоставления Екатерине необходимой реабилитации в развитии своего интеллектуального потенциала, она была лишена всех прав и объявлена необучаемой.
Напомним, что Екатерина была лишена дееспособности, как только ей исполнилось 18 лет, после чего весной 2008 г. она была переведена против своей воли из Самары в интернат для психически больных в городе Похвистнево. Сама Екатерина, как и многие другие люди, признанные недееспособными, не знала об этом решении, так как в суд ее не вызывали, решение суда ей также не высылалось. Такая ситуация была возможной, поскольку ст. 284 Гражданского процессуального кодекса РФ допускала рассмотрение дела о признании гражданина недееспособным без его участия, если это было невозможно по состоянию здоровья гражданина. Фактически признание людей недееспособными стало рутинной практикой в большинстве судов в России. Так и в жизни Екатерины самое важное решение было принято в ходе пятиминутного заседания без ее участия, в результате чего она стала бесправной во всех сферах своей жизни.
По просьбе Сергея Колоскова – члена Экспертного совета Уполномоченного по правам человека – летом 2008 г. интернат обратился в суд с заявлением о восстановлении дееспособности Екатерины, после чего была проведена стационарная психиатрическая экспертиза. По заключению экспертов у Екатерины не было никакого психического расстройства, и в опеке она не нуждалась. Несмотря на такое заключение, которое подтвердили сотрудники интерната, суд отказал в восстановлении дееспособности Екатерины, сославшись на заключение амбулаторной экспертизы, проведенной при рассмотрении дела о признании Екатерины недееспособной в Самаре.
Екатерина попыталась обжаловать это решение в кассационной инстанции, однако ей было отказано в принятии жалобы, так как она – недееспособна, а сам интернат отказался подать кассационную жалобу. В итоге Екатерина осталась закрытой в интернате, не имея практически никаких прав и оставаясь зависимой во всех сферах жизни от своего опекуна – интерната. По закону она не могла обжаловать никакие действия интерната, даже если речь шла об отказе в предоставлении ей отпуска или специального питания.
Надежда на изменение ситуации Екатерины появилась после того, как 27 февраля 2009 г. Конституционный Суд Российской Федерации принял важное постановление, в котором впервые предметом рассмотрения стали вопросы конституционной защиты прав недееспособных граждан. Проверке на соответствие Конституции подверглись, в том числе, положения Гражданского процессуального кодекса РФ (ГПК РФ), на основании которых дело Екатерины о признании ее недееспособной было рассмотрено без ее участия. Конституционный Суд признал противоречащей Конституции статью 284 ГПК РФ, позволяющую суду принимать решение о признании гражданина недееспособным на основе одного лишь заключения судебно-психиатрической экспертизы, без предоставления гражданину возможности изложить суду свою позицию.
Согласно ст. 392 ГПК РФ признание Конституционным Судом не соответствующим Конституции закона, примененного в конкретном деле, является основанием для пересмотра судебного решения по вновь открывшимся обстоятельствам. На основании этого постановления Конституционного Суда в мае 2009 г. Екатерина обратилась в Кировский районный суд Самары, который признал ее недееспособной в апреле 2008 г., с заявлением о пересмотре этого решения по вновь открывшимся обстоятельствам. Таким обстоятельством является Постановление Конституционного Суда РФ от 27 февраля 2009 г.
Первоначально районный суд отказался рассматривать заявление Екатерины, сославшись опять же на ее недееспособность: по мнению судьи, поскольку Екатерина признана недееспособной, она не может самостоятельно обращаться в суд, такое право предоставлено только ее опекуну – интернату. Екатерина снова оказалась в тупиковой ситуации – у нее есть, казалось бы, бесспорные основания для обжалования решения суда, но она не может реализовать свое право.
Между тем, в Постановлении Конституционного Суда РФ от 27 февраля 2009 г. прямо указано, что «лицу, в отношении которого … принимается судебное решение о признании недееспособным, должны быть обеспечены … возможность обращения ко всем имеющимся внутригосударственным средствам правовой защиты от нарушения прав необоснованным признанием недееспособным, включая обжалование решения во всех предусмотренных законом инстанциях в системе судов общей юрисдикции, в том числе осуществляющих проверку судебных постановлений, вступивших в законную силу. Такое право имеется у участвующих в деле лиц, подавших заявление о признании гражданина недееспособным, и - в силу конституционного принципа равенства всех перед законом и судом и общих конституционных гарантий права на судебную защиту - такое право имеется у гражданина, в отношении которого суд выносит решение о признании его недееспособным. Как лицу, участвующему в деле, это право должно быть обеспечено ему до исчерпания всех предусмотренных законом процедур обжалования судебных постановлений, в том числе в надзорном порядке, тем более в случаях, когда суд первой инстанции рассмотрел дело и признал гражданина недееспособным в отсутствие самого гражданина или его представителей. Невозможность же обжалования ошибочного судебного решения является нарушением права на судебную защиту, по существу противоречащим запрету на его ограничение».
К счастью, кассационная коллегия Самарского областного суда, куда Екатерина обжаловала отказ в рассмотрении ее заявления о пересмотре решения, согласилась с позицией Конституционного Суда и направила дело обратно для рассмотрения в районный суд.
13 августа 2009 г. Кировский районный суд г. Самары удовлетворил заявление Екатерины о пересмотре решения суда по вновь открывшимся обстоятельствам и отменил решение о признании Екатерины недееспособной, не указав при этом, к сожалению, никаких мотивов такого решения. Очевидно, суд согласился с тем, что конституционное право Екатерины на участие в рассмотрении дела о недееспособности было необоснованно ограничено судом.
В тот же день, с согласия всех участников процесса, суд приступил к повторному рассмотрению дела о признании Екатерины недееспособной. На этот раз дело рассматривалось не только с участием адвокатов Екатерины, но и с участием самой Екатерины, так как она была привезена в Самару администрацией интерната по требованию суда. В суде также принимали участие представители интерната.
В ходе судебного заседания Екатерина была подробно допрошена судьей, и не смотря на волнение и усталость после длительного переезда из интерната, она дала подробные, разумные, адекватные ответы, убедительно продемонстрировав свою дееспособность. Несмотря на длительную изоляцию от общества и свой молодой возраст, Екатерина показала, что она прекрасно понимает сложность своего положения и может реально оценивать свои возможности. Позицию Екатерины поддержали сотрудники интерната – психиатр и психолог, которые также объяснили суду, что Екатерина, безусловно, нуждается в серьезной помощи и поддержке, но это связано с отсутствием у нее образования и длительным проживанием в неподходящей для нее среде, а не с ее психическим состоянием.
В ходе рассмотрения дела стало очевидно, что необходимости в назначении новой судебно-психиатрической экспертизы нет, так как отсутствие у Екатерины каких-либо признаков психического расстройства ни у кого не вызывало сомнения. В итоге суд отказал в удовлетворении заявления о признании Екатерины недееспособной, сославшись на заключение экспертизы, полученное при рассмотрении дела в Похвистневском суде, а также на недавние характеристики Екатерины из реабилитационного центра в Москве и на заключение комиссии Независимой психиатрической ассоциации России. Можно с уверенностью сказать, что Екатерина впервые стала дееспособной.
Победа Екатерины, достигнутая благодаря неимоверным усилиям всех тех, кто ее поддерживал, показывает, насколько сложно человеку, не имеющему психического заболевания, доказать свою дееспособность и восстановить свои права. Еще более незащищенными оказываются те люди, которые, хотя и имеют психические проблемы, но не нуждаются в опеке. Между тем, зачастую вместо оказания им необходимой социальной поддержки, государство предлагает только один вариант – недееспособность и полное бесправие.
Хочется верить, что формальное признание дееспособности Екатерины поможет ей в реальном восстановлении своих прав, так как, безусловно, ее сложности не заканчиваются в суде. Гораздо важнее то, чтобы Екатерина могла получить доступ к тем реабилитационным услугам, которые помогут ей стать по-настоящему полноправным членом общества, несмотря на физические ограничения. Интернат, в котором пока находится Екатерина, выразил готовность оказать ей в этом содействие.
Д.Г. Бартенев
От редактора. Трудно переоценить поистине подвижническую борьбу за попранные права Кати члена Экспертного Совета при Уполномоченном по правам человека в Российской Федерации Сергея Колоскова (Москва) и адвоката Кати - Дмитрия Бартенева (Санкт-Петербург).