Наряду с итоговыми решениями Конституционного Суда РФ (далее КС), именуемыми постановлениями и заключениями, большое практическое значение имеют определения КС, в том числе те, в которых КС отказывает в принятии к своему рассмотрению жалобы гражданина, как не отвечающей требованиям ФКЗ "О Конституционном Суде Российской Федерации" или признает жалобу гражданина не подлежащей дальнейшему рассмотрению в заседании КС, поскольку для разрешения поставленного в ней вопроса не требуется вынесения итогового решения в виде постановления. В таких случаях КС тем не менее проводит анализ юридических норм, дает их конституционно-правовой истолкование, являющееся общеобязательным. Это означает, что определения КС, принимаемые в ходе осуществления конституционного судопроизводства, как и другие его решения, обязательны на всей территории России для всех представительных, исполнительных и судебных органов государственной власти, органов местного самоуправления, предприятий, учреждений, организаций, должностных лиц, граждан и их объединений.
Судебные органы не слишком заботит, однако, необходимость соблюдения указанных требований закона. Так, постановлением Пленума Верховного Суда РФ от 19 декабря 2003 г. № 23 "О судебном решении" [ Российская газета, 2003, 26 декабря. ], принятом в связи с введением в действие нового ГПК РФ, суды ориентированы на соблюдение лишь постановлений КС, а в постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 5 марта 2004 г. № 1 "О применении судами норм Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации" [ Российская газета, 2004, 25 марта. ] вообще отсутствует какое-либо указание об учете в судебной практике как постановлений, так и определений КС. Между тем, КС в своих постановлениях нередко признает некоторые нормы УПК не соответствующими Конституции РФ, а, следовательно, они утрачивают силу и не подлежат применению.
Рассмотрим два определения КС, касающиеся вопросов экспертизы в уголовном процессе, которые, на наш взгляд, заслуживают внимания читателей журнала.
Первым из них является Определение Конституционного Суда РФ от 8 июня 2004 г. по жалобе гражданина Капустяна В. Н. на нарушение его конституционных прав статьями 165 и 203 УПК РФ [ Российская газета, 2004, 22 июля. ].
Как следует из документа, следственные органы г. Рязани неоднократно обращались в суд с ходатайством о помещении подозреваемого по уголовному делу В. Н. Капустяна в психиатрический стационар для проведения судебно-психиатрической экспертизы (СПЭ). Поскольку статьями 165 и 203 УПК РФ, регламентирующими порядок помещения подозреваемого (обвиняемого) в психиатрический стационар для производства СПЭ, присутствие подозреваемого, обвиняемого и их защитника в судебном заседании при рассмотрении этих вопросов не предусмотрено, ни сам В. Н. Капустян, находящийся под подпиской о невыезде, ни его защитник о месте и времени судебных заседаний не уведомлялись, и суды трижды выносили решения в их отсутствие.
По мнению заявителя, названные нормы, как не предусматривающие участие подозреваемого, обвиняемого и их защитника при разрешении судом вопросов, связанных с назначением СПЭ, и, следовательно, с ограничением свободы и личной неприкосновенности, нарушают его права, гарантированные статьями 5 и 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, статьями 2, 6 (ч. 2), 17, 18, 22, 24 (ч. 2), 45, 46 (ч. 1), 55 (ч. 2) и 123 (ч. 3) Конституции РФ.
КС в своем определении указал, что согласно Всеобщей декларации прав человека (ст. 8), Международному пакту о гражданских и политических правах (п. 1 ст. 14), Конвенции о защите прав человека и основных свобод (п. 1 ст. 6) под судебной защитой понимается эффективное восстановление каждого в правах независимым судом на основе справедливого судебного разбирательства, что предполагает обеспечение состязательности и равноправия сторон, в том числе предоставление им достаточных процессуальных правомочий для защиты своих интересов при осуществлении всех процессуальных действий, результат которых имеет существенное значение для определения прав и обязанностей.
К числу таких процессуальных действий относится помещение подозреваемого (обвиняемого) в психиатрический стационар, поскольку с этим сопряжено ограничение не только его свободы, но и возможности полноценно осуществлять судебную защиту своих прав. Не случайно, как отмечается в Определении КС, Закон РФ "О психиатрической помощи и гарантиях прав граждан при ее оказании" требует обязательного участия лица, в отношении которого ставится вопрос о принудительном помещении в психиатрический стационар, в заседании суда (ст. 29, 34).
Вопрос о конституционности положений УПК, регламентирующих участие подозреваемого и обвиняемого в судебном заседании, ранее уже был предметом рассмотрения КС. В Постановлении от 10 декабря 1998 г. по делу о проверке конституционности ч. 2 ст. 335 УПК РСФСР, а также в принятом с учетом выраженной в нем правовой позиции Определении от 25 марта 2004 г. по жалобе гражданина Дмитренко В. П. КС признал противоречащими Конституции РФ положения УПК, ограничивающие право обвиняемого в судебном заседании лично или иным установленным судом способом изложить свое мнение по существу вопросов, связанных с рассмотрением частной жалобы на решение о продлении срока содержания под стражей.
В Постановлении КС от 14 февраля 2000 г. по делу о проверке конституционности положений ч. 3, 4 и 5 ст. 377 УПК РСФСР были признаны не соответствующими Конституции РФ положения УПК, позволяющие суду надзорной инстанции рассматривать дело без ознакомления осужденного, оправданного, их защитника с доводами принесенного протеста, без извещения о времени и месте судебного заседания, без предоставления им реальной возможности письменно или в заседании суда изложить свою позицию относительно доводов принесенного протеста, когда в нем ставится вопрос об отмене судебного решения по основаниям, ухудшающим положение осужденного или оправданного.
Необходимость обеспечения обвиняемому права путем личного участия или иным способом изложить суду свою позицию и доводы в ее обоснование при разрешении вопроса об ограничении свободы отмечалась также в Определении КС от 8 апреля 2004 г. по жалобе гражданина Горского А. В. на нарушение его конституционных прав п. 6 ч. 2 ст. 231 УПК РФ.
Приведенные правовые позиции, сформулированные КС применительно к процедуре рассмотрения дела в кассационной и надзорной инстанциях, в силу универсальности права на судебную защиту и принципов состязательности и равноправия сторон (ч. 3 ст. 123 Конституции РФ) прямо распространяются на случаи, когда в ходе предварительного следствия следователь обращается в суд с ходатайством о помещении подозреваемого, обвиняемого в психиатрический стационар для проведения СПЭ.
Необходимость обеспечения участия подозреваемого, обвиняемого и их защитника в рассмотрении судом такого вопроса подтверждается и ст. 198 УПК РФ, согласно которой при назначении и производстве судебной экспертизы подозреваемый, обвиняемый, его защитник вправе заявлять отвод эксперту или ходатайствовать о производстве судебной экспертизы в другом экспертном учреждении, о внесении в постановление о назначении судебной экспертизы дополнительных вопросов к эксперту и др. Кроме того, в случае рассмотрения судом ходатайства о продлении срока содержания под стражей обвиняемого, находящегося на стационарной СПЭ [ Согласно п. 11 постановления Пленума Верховного Суда от 5 марта 2004 г. № 1 "О применении судами норм Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации", если при решении вопроса об избрании подозреваемому или обвиняемому меры пресечения в виде заключения под стражу (ст. 108 УПК РФ) или о продлении срока содержания под стражей (ст. 109 УПК РФ) будет заявлено ходатайство об ознакомлении с материалами, на основании которых принимается решение, суду надлежит руководствоваться ст. 45 Конституции РФ, гарантирующей государственную защиту прав и свобод человека и гражданина. Исходя из этого суд не вправе отказать подозреваемому или обвиняемому, а также их защитникам в удовлетворении такого ходатайства, поскольку затрагиваются права и свободы лиц, в отношении которых решается вопрос об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу или о продлении срока содержания под стражей. ], в судебном заседании предусматривается обязательное участие защитника (ст. 109 УПК РФ).
Таким образом, как указывает КС, необходимость обеспечения участникам процесса (в данном случае В. Н. Капустяну и его защитнику) возможности изложить суду первой инстанции свое мнение по существу заявленного следователем ходатайства о помещении подозреваемого в психиатрический стационар обусловлена предписаниями Конституции РФ об обеспечении каждому права на судебную защиту в полном объеме посредством правосудия, отвечающего требованиям справедливости, поскольку иное являлось бы отступлением от принципа равенства всех перед законом и судом (ч. 1 ст. 19 Конституции РФ), а также ограничением конституционного права на судебную защиту (ч. 1 ст. 46 Конституции РФ).
Исходя из изложенного, КС определил, что нормы, содержащиеся в ст. 165 и 203 УПК РФ не предполагают право суда первой инстанции принимать окончательное решение по ходатайству следователя о помещении подозреваемого в психиатрический стационар для производства СПЭ без предоставления ему и (или) его защитнику возможности ознакомиться с таким ходатайством и изложить свою позицию по этому вопросу.
Иными словами, КС не счел обязательным личное присутствие в судебном заседании не содержащегося под стражей подозреваемого (обвиняемого), направляемого на стационарную СПЭ, однако признал необходимым предоставление ему и его защитнику (или кому-нибудь из них одному) возможности ознакомиться с ходатайством следователя, сформулированным в соответствующем постановлении [ См. приложение 41 к ст. 476 УПК РФ. ], и изложить свое мнение по вопросу о помещении в психиатрический стационар для производства СПЭ. Положения ст. 165 и 203 УПК РФ, по мнению КС, этому не препятствуют.
Данное Определение КС (как и другие упомянутые в нем определения и постановления) позволяет более действенно осуществлять защиту прав подозреваемых (обвиняемых) в уголовном процессе в вопросах об обоснованности назначения СПЭ в условиях стационара, а также продления сроков нахождения в нем испытуемых как содержащихся, так и не содержащихся под стражей.
Вторым из рассматриваемых определений является Определение Конституционного Суда РФ от 4 марта 2004 г. об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Проня А. В. на нарушение его конституционных прав пунктом 4 части 4 статьи 47, пунктом 2 ч. 1 статьи 53, статьями 74, 85 и 86 УПК РФ [ Российская газета, 2004, 7 июля. ].
Как следует из жалобы, Северо-Западный региональный центр судебной экспертизы Минюста России, будучи государственным учреждением, подготовил по заявлению обвиняемого Проня А. В. экспертное заключение, однако следователь отказал в удовлетворении ходатайства адвоката обвиняемого о приобщении этого заключения к материалам уголовного дела в качестве доказательства.
В связи с этим Пронь А. В. оспаривает конституционность норм УПК РФ, не предусматривающих обязанность следователя приобщать к материалам уголовного дела в качестве доказательства экспертное заключение, полученное по инициативе обвиняемого, а не по постановлению органа предварительного следствия, что, по мнению заявителя, ставит обвиняемого и его защитника в неравное положение со стороной обвинения, нарушает право на защиту и не соответствует статьям 2, 15 (ч. 1 и 2), 18, 45 (ч. 2) и 123 (ч.3) Конституции РФ.
В ответ на жалобу Проня А. В. КС в своем определении указал, что в соответствии с Конституцией РФ каждый вправе защищать свои права и свободы всеми способами, не запрещенными законом (ч. 2 ст. 45); судопроизводство осуществляется на основе состязательности и равноправия сторон (ч. 3 ст. 123). Из данных конституционных положений не следует, однако, возможность выбора обвиняемым по своему усмотрению любых способов и процедур защиты, особенности которых применительно к отдельным видам судопроизводства определяются, исходя из Конституции РФ, федеральным законом.
В частности, порядок назначения и проведения судебной экспертизы в уголовном процессе, закрепленный УПК РФ (ст. 195 – 207 и 283) и ФЗ "О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации" (ст. 19 – 25), предполагает, что основанием для производства судебной экспертизы в государственном судебно-экспертном учреждении является не заявление обвиняемого или его защитника, а постановление органа дознания, предварительного следствия, прокурора или суда.
Вместе с тем, как отмечается в Определении КС, УПК предусматривает определенный процессуальный механизм, который направлен на реализацию права обвиняемого на защиту от предъявленного обвинения при решении вопроса о назначении и проведении судебной экспертизы. Так, обвиняемый и его защитник в рамках права на представление доказательств могут заявлять ходатайства о назначении и проведении судебной экспертизы, а при ее назначении – знакомиться с постановлением о ее назначении, заявлять отвод эксперту или ходатайствовать о производстве судебной экспертизы в другом экспертном учреждении, ходатайствовать о привлечении в качестве экспертов указанных ими лиц либо о производстве судебной экспертизы в конкретном экспертном учреждении, ходатайствовать о внесении в постановление дополнительных вопросов эксперту, присутствовать с разрешения следователя при производстве судебной экспертизы, давать объяснения эксперту, знакомиться с заключением эксперта или сообщением о невозможности дать заключение, а также с протоколом допроса эксперта, обжаловать действия (бездействие) и решения следователя, прокурора и суда, в том числе по вопросам проведения судебной экспертизы (ст. 47, 53, 119 – 127, 198 и 283 УПК РФ).
При недостаточной ясности или полноте заключения эксперта, а также при возникновении новых вопросов в отношении ранее исследованных обстоятельств уголовного дела обвиняемый и его защитник вправе ходатайствовать о назначении дополнительной судебной экспертизы, производство которой поручается тому же или другому эксперту, а в случаях возникновения сомнений в обоснованности заключения эксперта или наличия противоречий в выводах эксперта или экспертов – о назначении повторной экспертизы, производство которой поручается другому эксперту (ст. 47, 53, 119 – 122, 207 и 283 УПК РФ).
Оспариваемые в жалобе Проня А. В. нормы УПК содержат лишь общие правила о доказательствах и порядке их представления. Действуя во взаимосвязи с приведенными выше нормами УПК, они не могут рассматриваться, по мнению КС, как нарушающие конституционные права заявителя. При этом КС подчеркнул, что, несмотря на отказ следователя в удовлетворении ходатайства о приобщении к материалам уголовного дела в качестве доказательства экспертного заключения Северо-Западного регионального центра судебной экспертизы, Пронь А. В. (или его адвокат) вправе заявить это ходатайство повторно в стадии судебного разбирательства, а также оспаривать в суде законность и обоснованность принятых по нему решений.
В данном Определении КС не уточняется какой вид экспертизы проводился обвиняемому Проню А. В., т. к. решающего значения это не имеет. Подобная ситуация может возникнуть и по поводу проведения СПЭ Важно отметить, что доказательствами по уголовному делу (ст. 74 УПК) наряду с заключением и показаниями эксперта могут быть также заключение и показания специалиста [ См. Аргунова Ю. Н. Специалист-психиатр в уголовном процессе // Независимый психиатрический журнал, 2003, № IV,с. 49 – 51. ] и иные документы, если изложенные в них сведения имеют значение для установления обстоятельств, подлежащих доказыванию (ст. 84 УПК), в частности обстоятельств, характеризующих личность обвиняемого, обстоятельств, исключающих преступность и наказуемость деяния, обстоятельств, смягчающих и отягчающих наказание, обстоятельств, которые могут повлечь за собой освобождение от уголовной ответственности и наказания (ст. 73 УПК).
Многие из этих обстоятельств могут быть выявлены при участии психиатров и содержаться как в акте СПЭ, так и в других документах, к которым относятся, например, заключение врача-психиатра, наблюдавшего пациента, справки из медицинских учреждений или от частнопрактикующего врача, характеризующие психическое состояние обвиняемого и выданные последнему по его просьбе.
Такие документы, представленные в судебное заседание, могут быть на основании определения или постановления суда исследованы и приобщены к материалам уголовного дела (ст. 286 УПК РФ).